На орбитальной станции «Эвридика-7» всё было идеально рассчитано. Каждый винтик, каждый алгоритм, каждый вздох системы жизнеобеспечения — всё работало с точностью швейцарского хронометра. Но именно кухонные полотенца стали причиной самого странного инцидента за всю историю станции.
Командир Лира Восс, строгая женщина с холодным взглядом и тёплым сердцем, заметила это первой. Она всегда обращала внимание на мелочи. «Мелочи, — говорила она, — это то, что отличает профессионала от дилетанта. Мелочи могут спасти жизнь или уничтожить её».
Итак, кухонные полотенца.
Они были стандартного образца, как и всё на станции: белые, с голубой каймой, из высокотехнологичного материала, который не впитывал грязь, не рвался и не терял цвет даже после сотен стирок. Их было ровно двенадцать — по числу членов экипажа. Каждое полотенце было помечено индивидуальным кодом, чтобы никто не перепутал своё с чужим.
Но однажды утром Лира заметила, что её полотенце исчезло.
— Кто взял моё полотенце? — спросила она, обводя взглядом столовую.
Экипаж, привыкший к её дотошности, лишь пожал плечами.
— Может, ты его потеряла? — предположил бортинженер Карл, парень с вечной улыбкой и неизменной кружкой кофе в руках.
— На «Эвридике-7» ничего не теряется, — отрезала Лира.
Она проверила все отсеки, все шкафы, даже заглянула в мусорный контейнер. Полотенца не было.
На следующий день исчезло ещё одно.
— Это уже не смешно, — сказала Лира, собирая экипаж на экстренное совещание. — Кто-то играет в странные игры.
— Может, это шутка? — предположила биолог Анна, всегда готовая найти оправдание даже самым странным поступкам.
— На орбите шутки заканчиваются катастрофой, — холодно ответила Лира.
Тем временем полотенца продолжали исчезать. Каждое утро экипаж обнаруживал, что их стало на одно меньше. Через неделю осталось только шесть.
— Это не может быть совпадением, — сказал Карл, на этот раз без улыбки. — Кто-то или что-то забирает их.
— Или они уходят сами, — пробормотала Анна.
Лира посмотрела на неё.
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, — Анна замялась, — мы ведь не знаем, как эти полотенца устроены. Может, в них есть какой-то скрытый механизм. Или… они живые.
Экипаж рассмеялся, но Лира не стала отмахиваться от этой идеи. Она знала, что в космосе возможно всё.
На следующее утро она устроила засаду. Спрятавшись в углу кухни, она наблюдала за полотенцами. И вот, глубокой ночью, она увидела это.
Полотенце медленно приподнялось, словно его подняла невидимая рука. Оно сложилось в аккуратный прямоугольник, затем поплыло по воздуху к вентиляционной решётке. Лира бросилась за ним, но было уже поздно. Полотенце исчезло в вентиляции.
— Они уходят, — прошептала она.
На следующее утро она собрала экипаж и рассказала им всё.
— Мы должны выяснить, куда они исчезают, — сказала она. — Это может быть важно для безопасности станции.
Карл, как всегда, взял на себя инициативу.
— Я спущусь в вентиляцию, — предложил он. — Может, там есть что-то, что притягивает их.
Он надел скафандр, взял фонарь и исчез в лабиринте вентиляционных шахт. Через час он вернулся, бледный и взволнованный.
— Вы не поверите, — сказал он. — Там… там целый склад. Полотенца. Они сложены в идеальные стопки. И… они светятся.
— Светятся? — переспросила Лира.
— Да, — кивнул Карл. — Как будто в них есть какая-то энергия.
Лира задумалась.
— Возможно, это не просто полотенца, — сказала она. — Может, это часть какой-то системы, о которой мы не знаем.
— Или они сами по себе система, — добавила Анна.
Экипаж решил оставить полотенца в покое. Они продолжали исчезать, но теперь это уже не вызывало паники. Лира даже начала относиться к этому с уважением.
— Может, они просто хотят быть вместе, — сказала она однажды. — Кто мы такие, чтобы им мешать?
И так, на орбитальной станции «Эвридика-7», кухонные полотенца стали символом тайны, которую не всегда нужно разгадывать. Иногда достаточно просто наблюдать и уважать чужую свободу — даже если это свобода сложенных в стопку кусочков ткани.
Этот рассказ — о том, как даже самые обычные вещи могут стать частью чего-то большего. И о том, что в космосе, как и в жизни, всегда есть место для чуда.
